Тамара Васильевна провела в этих краях свое детство. Маленькая деревенская девочка из большой семьи, толком не видевшая отца. Участник Сталинградской битвы Василий Федоров, едва выживший после ранения в 1942-м, был вынужден покинуть семью, чтобы избежать обвинения в том, что он «враг народа». В совхозе, где он работал после войны и.о. руководителя, сбежала к матери одна из телятниц, и тем самым обрекла животных на голодную смерть. Объявили – саботаж. Василия Васильевича лишили партбилета. Тем же вечером, выйдя из райкома, он забрал вещи, деньги, и исчез, оставив жену с тремя детьми в неизвестности. Позже выяснилось, что он бежал на Дальний Восток, а после уехал восстанавливать Ашхабад после сокрушительного землетрясения в 1948-году.
Таежная деревня, окруженная глухими лесами и зелеными холмами, впервые стала местом ссылки для раскулаченных или разоблаченных по 58-й статье «врагов народа» в тридцатые годы. В тюрьму этапировали после и заключенных, отбывших половину срока в тюрьмах Уфы. Годы спустя, в 1950-е – еще и жителей Западной Украины, пособничавших немцам. Именно в тридцатые здесь был создан № 12 ОГПУ, позже переименованный в совхоз № 2 НКВД. Его считали пригородным хозяйством Уфимского торга, снабжавшего органы безопасности и моторостроительный завод. По рассказам селян, в конце 50-х в трудовом лагере Асиялана под заключением было около 200 человек. Весной из-за большого объема работ их было в два, а то и три раза больше.
Мужчины здесь валили лес, женщины сплавляли бревна по Селеуку до самого Стерлитамака. Всю территорию лагеря и лесоповала окружала колючая проволока и вооруженная охрана. Сельчане тех мест побаивались.
Заключенные сперва жили прямо в землянках, потом – в деревянных, едва отапливаемых бараках. Тамара Васильевна вспоминает:
Фото Артура Салимова.
— Был случай. Жительница села Фатхия Кагирова рассказывала, как спасла мужчину от смерти прямо из канавы. Услышав мучительные стоны (деревня и лагерь находились друг от друга примерно в 200 метрах), женщина каким-то чудом, под страхом смерти, вытащила оттуда неизвестного ей мужчину, напоила, накормила, обогрела и помогла бежать. Об этом случае в 60-е годы писали журналисты «Советской Башкирии».
— Исламов Рахим Исламович, 1918 г.р. (настоящее ФИО – Камалов Мухаматнур Камалетдинович), сын бая Камалова Камалетдина, у которого было три жены и восемнадцать детей. Дом, имущество, скот, несколько табунов лошадей – отобрали. Отца со старшими сыновьями посадили в яму, где держали три года. Долгое время в их доме был клуб, правление колхоза. Все сыновья отбывали наказание на рудниках. Мухаматнур попал на Ленский золотой прииск, бежал оттуда. Его поймали, отправили на Колыму, он снова бежал и в этом побеге сменил имя и стал Исламовым Рахимом.
Пришлось жить под вымышленным именем. На войне воевал в штрафбате. Возвращаться с фронта в родные края, т.е. в Янаульский район, побоялся. Поехал в совхоз №2 деревни Аси-Ялань, поселился на хуторе Веселый (отделение совхоза №2). Там встретил свою будущую жену Кагирову Миниямал Сабировну. Семья получилась у них большая – девять детей. Отец Миниямал – Кагиров Сабир Хабирович отбывал срок в ИТК-2 Аси-Ялани с 1936 года и до освобождения. Его жена хотела быть ближе к мужу, поэтому поселилась с тремя детьми на хуторе Веселом. В 1959 году переехали в центральную усадьбу совхоза деревни Аси-Ялань. Сейчас в деревне постоянно проживает Исламов Рамазан, а все его сестры имеют дачи в Аси-Ялани.
и медведей, а людей»
– Их выслали в далекую Башкирию из-за дворянского происхождения супруги Елизаветы Петровны, урожденной Кублицкой. Она была дочерью генерал-лейтенанта Академии Генерального штаба Петра Сафроновича Кублицкого. Так генеральская дочка стала работать бухгалтером, а Владимир Михайлович, в свое время учившийся в молочном институте, начал вводить в лагере сырное производство. Организовал коровник, конюшню, овчарню, плотину для пруда. Бурная его деятельность, очевидно, кого-то раздражала, на него составили донос (Волоцкий якобы укладывал в плотину снопы необмолоченной ржи) и позже его расстреляли. Елизавета получила второй срок – 5 лет строгого режима в Соликамских лагерях, отличавшихся жесточайшим режимом.
Фото Артура Салимова.
Невольно речь заходит об отношении к Сталину.
Тамара Федорова сначала молчит, потом вздыхает и, наконец, говорит:
Фото Артура Салимова
Первую свою книгу пенсионерка издала на собственные средства. Теперь она говорит, что связываться с книгоиздательством более не намерена:
– Надоело деньги у всех просить, если честно. Родные говорят, чтобы я бросила это дело. А как я могу? Знаете, молодежь относится к моей работе скептически. Старики благодарят, говорят – памятник мне надо ставить. Да вы что, говорю, Асиялан это моя жизнь…
– Знаете, я как-то хотела узнать данные о фронтовиках из Асиялани. Так мне директор ишимбайского музея и говорит, мол, какие участники войны? Деревни же нет! Эти слова меня тогда здорово разозлили. И я решила – найду их во что бы то ни стало. О них будет память!
Женщина хотела и открыть музей репрессированных – но пока этим планам не удалось воплотиться.
Сегодня Асиялан – это тихая деревушка примерно в 30 домов, без школы, магазина и фельдшерского пункта, куда спустя годы возвращаются люди, которые здесь родились и хотят провести остаток жизни.Среди них – 76-летний Фанис Фаткулбаян, детство которого также прошло на «Кислой поляне».
из-за нищеты»
Фото Артура Салимова.
— Во время войны отца перевели в Трудармию, в Пермскую область. Он рассказывал нам, что большинство ребят просились на фронт потому, что умирали с голоду и жили в нищете. Помню, праздник в семье был, когда сапог на всех хватало.
Вместе с Тамарой Федоровой они вспоминают сверстников, которые еще не ушли на покой. Они улыбаются, вспоминая тех, кто жил с ними рядом. Сегодня выходцы из Асиялана живут в разных городах России и мира. Ежегодно они приезжают, чтобы отметить день рождения села. Асиялан живет своей степенной жизнью, но раны его никогда не заживут.
— Аси-Ялань, Аси-Ялань,
Провальные ямы,
Не поехал бы сюда, да живет здесь моя мама…
